Она явно чтото слышала. Чтото, что сильно ее расстроило. Но, если это был не выстрел, тогда что же? Возможно, завтра она нам сама все расскажет. Шторы в ее комнате были раздвинуты, и в окна лился яркий дневной свет. Она была спокойна и сдержанна.
Ее волосы были аккуратно причесаны, на черном траурном платье белела нить жемчуга. Страшное напряжение, которое она испытывала, выдавало только натянувшееся сухожилие на шее и побелевшие костяшки пальцев, сжавших ручку кресла. На одном из них поблескивал крупный бриллиант. Инспектор спросил ее, слышала ли она выстрел. Обычно я принимаю снотворное. Вы, вероятно, слышали, что я не совсем здорова? Он был уверен, что эта гордая женщина не любит упоминать о своей беспомощности. Он встал, чтобы уйти, но она задержала его движением руки. Бриллиант на ее пальце вспыхнул в лучах солнца.
А кого, собственно, вы имели в виду? Разумеется, я имела в виду убийцу. В тот раз ее спасли только выдержка и хладнокровие. Я не перестаю упрекать себя за то, что не настояла на этом сразу. Вы полагаете, он вернулся сюда прошлой ночью? Собственно говоря, с минуты на минуту я как раз ожидаю соответствующего звонка. Однако есть еще заключение баллистической экспертизы. Это довольно легко определить. Даже если так, это ничего не меняет. У него есть и другой пистолет. Он случайно не забыл сообщить вам, что был помолвлен с моей племянницей? Он был серьезен и грустен, но не более того. Нет, об этом он мне не сказал,ответил инспектор после заминки, которая, как он надеялся, осталась незамеченной.
Значит, они были помолвлены? Да, и как раз собирались объявить об этом. Вы полагаете, мотивом преступления послужила месть? Тайнис развелась с ним потому, что он ей изменял. Не думаю, что у него были хоть какието права ревновать ее. Инспектор невольно подумал, что, когда речь заходит о ревности, редко кто вспоминает о правах. Когда он проходил мимо комнаты горничной, дверь открылась. Мне нужно поговорить с вами,угрюмо сказала она. Низкие облака закрывали солнце, все вокруг даже трава и деревья казалось серым и безжизненным. Было безветренно, но очень сыро и холодно. На тропинке застыли лужи, а от земли тянуло сыростью, грозившей обернуться к ночи туманом.
Но только здесь они могли спокойно поговорить.
Я поняла бы еще, если бы нам действительно нужно было здесь оставаться. Но ведь это не так. Сколько еще они собираются нас тут держать? Пока не проведут дознание. Очень может быть, им придется вернуться. Представления не имею, как долго тянутся эти процедуры. Как будто он убил ее собственными руками. Все лучше, чем бродить по дому, прислушиваясь к разговорам. Я все время думаю, что нам не следовало уходить.
